Среди сотен находок на пиратском корабле «Уида» оказалось 28 игральных фишек. Они служат напоминанием о том, что азартные игры были почти так же популярны среди моряков, как и выпивка. Игра в нарды была любимым времяпровождением офицеров Королевского флота, но все мореплаватели, вне зависимости от того, служили ли они во флоте, на торговом судне, были ли каперами или пиратами, проводили большую часть свободного времени за игрой в карты или кости. Как следствие, обычным делом для них были ставки. Вудс Роджерс узнал, что некоторые члены его команды проиграли большую часть одежды и личных вещей во время плавания и принял решительные меры, чтобы предотвратить неприятные последствия. Проплывая мимо Калифорнии в ноябре 1703 г., он составил официальное соглашение для того, чтобы «победить зло, зародившееся и растущее сейчас среди нас, которое вызвано заключением пари и подстрекательством других к азартным играм, чтобы кто-нибудь случайно не мог таким образом легко завладеть тем, что его товарищи по приключениям получили опасным и мучительным путем»[188]. Соглашение было подписано всеми членами команды корабля «Дюк», и оно положило конец всем видам азартных игр и связанным с ними распискам, договорам и счетам.

Обычаи, традиции и уклад жизни в Китае на протяжении веков сильно отличались от западных. В портах и вдоль рек Южного Китая целые общины жили и работали на лодках. В этих условиях значительную роль в управлении парусными джонками и маленькими лодками играли женщины, которые работали бок о бок с мужчинами: рыбачили и занимались торговлей. Так же жизнь была устроена и у пиратов. Среди английских современников интересно мнение лейтенанта Гласспула, который отмечал, что у пиратов не было постоянного жилья на берегу: они жили на судах, «набитых семьями, мужчинами, женщинами и детьми»[154]. В том, что женщина командовала джонками и отправляла их в бой, не было ничего необычного. Китайский историк Юань Юн-Лунь так описал битву с пиратами 1809 г.: «В одной из лодок была жена пирата, которая так крепко держалась за штурвал, что ее бы никто не смог от него оторвать. Она отчаянно защищалась двумя абордажными саблями и ранила нескольких солдат; но когда в нее выстрелили из мушкета, она упала на палубу, и тогда ее взяли в плен»[155].

Другим развлечением на корабле была музыка. Песни, танцы, игра на скрипке и даже небольшие ансамбли и оркестры были обычным делом на борту военно-морских кораблей и торговых судов. По обрывкам имеющейся информации сложно сказать, насколько сильно пираты увлекались музыкой. В пиратском кодексе поведения, составленном Бартоломью Робертсом, есть следующее правило: «Музыканты должны отдыхать в субботу, но в остальные шесть дней и ночей ни к одному из них отношение не будет особенным».Форчун», флагманский корабль из эскадрона Бартоломью Робертса, был захвачен королевским кораблем «Суоллоу», на борту было два музыканта. Николас Браттлер был скрипачом на галере «Корнуолл» в Калабаре – пираты взяли его в плен, заставили подписать кодекс и присоединиться к ним. В его защиту на суде было сказано, что «подсудимого использовали лишь для исполнения музыки, и у него не было возможности отазаться[191]». Он был оправдан, как и Джеймс Уайт, «который во время боев играл на корме музыку». Предположительно Уайт тоже играл на скрипке, хотя в судебных документах четкое указание на это отсутствует. Во время перекрестного допроса Джеймса Бэрроу на том же процессе выяснилось, что кто-то из пиратов убил его куриц, а затем они сильно напились и к ужину уже распевали испанские и французские песнопения из голландского молитвенника».

Каждые несколько месяцев пиратский корабль вытаскивали на берег в каком-нибудь изолированном устье реки или бухте для килевания. Это была важная процедура, в которую входило вытаскивание судна на берег, переворачивание его с помощью полиспаста, присоединенного к мачтам, соскабливание и сжигание водорослей и ракушек, конопачение и замена гнилых досок, а затем нанесение смеси из жира, масла и серы, чтобы предохранить дно от обрастания. В теплых водах Карибского моря и Индийского океана на дне судна быстро скапливались водоросли, которые могли серьезно снизить его скорость. А так как скорость была важна, чтобы догонять жертв и скрываться от кораблей военно-морского флота, регулярное килевание было обязательным. Обычно всю процедуру брал на себя корабельный плотник. Капитан Хауэлл Дэвис пришвартовал свой пиратский шлюп в Коксонс-Хоул на восточном побережье Кубы: «В этот раз им было сложнее чистить корабль, потому что в команде не было плотника, которого очень полезно иметь под рукой в таких случаях»[194]. Кроме килевания и несложной починки мачт и рангоутов, у корабля могли быть повреждения из-за штормов и столкновений с рифами, неотмеченными на картах. Перед пиратами вставали такие же трудности, как и перед некоторыми путешественниками-первооткрывателями, например Джеймсом Куком, который старался быть полностью независимым в течение нескольких месяцев подряд, имел при себе запасные снасти и рангоуты, а также команду мастеров.

Самое большое различие между пиратским и другими кораблями заключалось в том, как команда пиратов была организована на основании кодекса, который все соблюдали. В отличие Королевского и торгового флота – да и любых других общественных организаций XVII и XVIII вв. – в пиратских сообществах, как упоминалось ранее, царила демократия .

На пиратском корабле капитан избирался, если за него проголосовала большая часть команды, и его могли отстранить от должности, если команда была недовольна его действиями. Не капитан, а команда определяла, куда плыть, нападать ли на тот или иной корабль или прибрежную деревню. В начале плавания или при избрании нового капитана составлялся письменный свод статей, который должен был подписать каждый член команды. В этих статьях регулировалось распределение награбленного, размер компенсации за ранения, полученные в бою, и устанавливались основные правила жизни на борту корабля и наказания для тех, кто эти правила нарушил. На каждом корабле был свой распорядок, но все они были основаны на похожих принципах.

Одно из самых ранних описаний пиратского кодекса поведения появилось в книге Эксквемелина «Пираты Америки», впервые опубликованной в 1678 г. Эксквемелин рассказал, как пираты созывали на борту корабля совет, прежде чем отправиться в плавание за добычей. На этих предварительных собраниях решалось, где раздобыть провизию для плавания. Когда все было решено, пираты отправлялись в путь и нападали на какое-нибудь испанское поселение и возвращались на корабль с запасом свиней, черепах и прочей провизией. Затем рассчитывалась суточная норма питания на время плавания. Эксквемелин отмечает, что норма для капитана была не больше, чем для простого моряка.

Затем созывали второй совет по разработке кодекса поведения в ходе предстоящего плавания. Эти статьи, которые все были обязаны соблюдать, излагались в письменном виде. Каждая пиратская экспедиция, как и большинство каперских, действовала по принципу: «нет добычи, нет оплаты». Первое требование в этих статьях состояло в том, чтобы точно определить, как следует делить награбленное, когда пираты его получат. Капитан получал оговоренную сумму за судно и часть доли груза, обычно пять или шесть долей. Зарплата плотника или кораблестроителя, который чинил и снаряжал корабль, устанавливалась в размере 100–150 пиастров, а зарплата врача была 200–250 пиастров. Затем выделялись суммы для компенсации тем, кто получил увечья. Интересно пронаблюдать, как эта ранняя форма медицинского страхования определяла стоимость разных частей пиратского тела. Высшая оплата в 600 пиастров выплачивалась, если пират терял правую руку; потеря левой руки оценивалась в 500 пиастров, но левая нога стоила всего 400; за потерю глаза или пальца платили 100 пиастров. Как только эти суммы согласовывались, делился остаток награбленного. Помощник капитана получал две доли, а остальные члены команды – по одной. Юнги получали половину доли. Буканьеры настаивали на том, что ни один член команды не должен получать больше, чем ему причитается, и каждый должен был дать торжественную клятву, что он ничего не спрячет и не украдет для себя на захваченном корабле. Любой, кто нарушит это правило, будет изгнан из команды.

Применение этого кодекса поведения можно наблюдать в дневнике Бэзила Рингроуза. В июле 1681 г. пираты захватили испанский корабль «Сан Педро» у побережья Чили. Он был нагружен вином, порохом и 37 тысячами пиастров в сундуках и мешках. «Мы разделили добычу на всех, – отметил Рингроуз в своем дневнике. – Когда мы поделили всю сумму, каждому досталось по 234 пиастра»[195].

Большую часть плавания буканьерами руководил Бартоломью Шарп, «храбрейший человек с блестящими лидерскими качествами». Он был прирожденным лидером и отлично разбирался в практических и теоретических аспектах навигации, но в январе 1681 г. после нескольких недель штормов и трудностей его люди начали протестовать. Решением большинства капитан Шарп был смещен, а на его место был избран Джон Уотлинг, суровый моряк и бывший капер. Шарп был вынужден отказаться от командования, и пираты подписали с Уотлингом новый свод статей. Через три недели новый капитан был убит во время нападения на прибрежный форт, и Шарпа убедили снова принять командование.

Во «Всеобщей истории пиратов» Джонсон описывает похожее положение пиратских капитанов в начале XVIII в. Как и в случае с буканьерами ранних эпох, капитан имел абсолютную власть во время боев и «сражений, погонь или бегства», но во всех остальных вопросах он руководствовался пожеланиями большинства членов команды[196]. Хотя ему и была предоставлена большая каюта, он не мог пользоваться ей исключительно в своих целях – другие члены команды могли входить и выходить из нее, когда захотят, пользоваться его посудой, есть и пить вместе с ним.

Полномочия капитана дополнительно ограничивались правами, предоставленными квартирмейстеру. Он тоже избирался командой, и его описывали как «своего рода судья по гражданским делам на пиратском корабле»[197]. Он был представителем команды и ее «доверенным лицом». В его обязанности входило улаживание несерьезных споров, он также имел право наказывать поркой и затрещинами. Квартирмейстер должен был возглавлять нападение при абордаже судна и обычно брал на себя командование для захвата добычи.

В пиратской команде не нужны были лейтенанты и мичманы, однако пираты избирали людей, которые исполняли те же обязанности, что уоррент— и унтер-офицеры на торговых судах и военно-морских кораблях. Кроме квартирмейстера, на большинстве пиратских кораблей были боцман, канонир, плотник и повар; также обычно имелись старший и младший помощники капитана.